Проза

Посевная, посевная,
Сотки слева, сотки справа...
Зачем я каждый год сюда приезжаю? Для чего мне эти сотки бурьяна, нашествие топинамбура, буйство сливовой поросли, боль в спине и мошкара в глазах? До рынка пять минут езды на машине, магазинов больше, чем людей, бабки на остановках торгуют укропом и огурцами, ешь – не хочу. Приезжаю, как на передовую. Люди спят, пьют, едят, отдыхают, в конце концов, у всех всё давно перекопано, посажено и вылизано до последней травинки, а у меня и конь не валялся последние десять лет с тех пор, как отец сдался на милость возрасту и болезням.
И вот я здесь. Солнце светит, птицы поют, земля ждёт лопаты, отжившие деревья пилы, а сушняк спички. Но пианино «мне радостно скалится» всеми тридцатью двумя белыми зубами из-под прошлогодней пыли на чёрной лаковой крышке, и я достаю с полки ноты. «Лебедь» грациозно кружится по залитому солнечными бликами озеру, «Лунная» ночь накатывается тревожными воспоминаниями и засыпает.
Я выхожу в сад. Воздух и солнце пронизывают меня насквозь. Солнце такое нежное, а воздух такой лёгкий и промытый, что чувствуешь себя безбилетником в раю.Снимаю плёнку с укрытых на зиму роз. Подросшие соседские котята возятся где-то рядом... Ну да, Левитан, Чайковский – куда ж они без родной-то природы, но ведь не сеяли, не копали гряды, просто любовались и вдохновлялись... Да,пожалуй, вдохновение и есть самое правильное слово. Хочется прыгать, резвиться, как котята, порхать бабочкой, кому-то признаваться в любви... и всё? Вдохновение требует выхода, отдачи себя другим через звук, слово, пластику, цвет. А земля? Она такая мягкая, рыхлая, копать одно удовольствие. Усталости не чувствуешь, есть не хочется, глаза выхватывают всё новые дела: малину почистить, пионы окопать... Им без меня плохо, дождей нет, земля сохнет, я слышу как чеснок просит пить, ти-ихо так, но очень внятно. На местном диалекте это называется «дать ладу», т.е. сделать так, чтобы было хорошо.Земля нас вдохновляет, но она и нуждается в нас. Жить на ней и только потреблять – скучно и нечестно. Она вдохновляет не только на поэзию, но и на труд, заботу, верность. Это как в любви, можно только цветочки срывать и запахом наслаждаться, а можно беречь, заботиться, охранять.
Мой покойный сосед справа – местный «наркобарон» Коля, насильно посадивший на иглу жену и несколько лет спустя сожжённый ею в собственном доме—совсем в ньюлопахинском духе пытался учить меня: « Земля должна приносить доход» (это он о торговле грушами и прочими яблоками). Сосед слева – Витя, отсидевший за убийство жены, -- ничему не учит, просто, как и Коля, содержит свой надел в чистоте и порядке, и я, глядя на свой бурьян, жирующий между двумя ухоженными участками, чувствую себя настоящей преступницей. Бог с ним, с доходом, не за этим я сюда езжу, а чтобы изловчиться хоть немного «дать ладу», не давши при этом « дуба».
Уезжаю с чувством выполненного на неопределённую часть долга, лёгкого зуда в обожжённой ласковым солнцем спине и приятным воспоминанием о свидании с моим «белозубым мачо».