Советую почитать

Это ощущение испорченности - в результате чтения "Любви" возникает?
Дай читнуть! )))))))))))))))))))))

Дорогая, не "Любовь", а именно - "Лбюовь" книжечка называется))))) Не дам))))))) Сначала "Азбуку" верни))))))))
А ощущение испорченности - видимо, как общий итог (надеюсь, промежуточный; и также надеюсь, что в окончательном итоге - что-то от промежуточного все-таки сохранится)))) "того, что прожил(а)". Такое классное ощущение, скажу я тебе! Да ты, впрочем, и сама в курсе))))))))))

Жанида, что ли? (ну цирк, не поверишь, случайно вышло - не буду исправлять! Рифмы всюду, всюду просто...)))))
Проглотила пост, не заметила порядок букв - вот что значит отвлекаться на работе (на работу? ;))

Жанида... мне опять нравицца! Французское что-то... парижское... бульвары, кофейни... Champs-Élysées... соломенные шляпки... Иветта, Лизетта, Мюзетта...)))))))))

....Мюзетта Одетта в Беретта...

неее... Мюзетта из "Беретта" Палетто... а Колетта - со стилетто...

Дело в том, что цитата из Толстой неприложима к Малевичу. Не был он прагматичным и самодовольным. Татьяна Никитична в этих смыслах даст ему тысячу очков вперёд… )))

Каждой картине сопутствует некоторый контекст. И мы всегда воспринимаем то, что видим, через его призму. Это как принцип неопределённости - нельзя видеть просто так, обязательно наблюдатель исказит своим измерительным прибором (глазом и мозгом) картинку. Он как бы дорабатывает картинку внутри себя, без него её не существует. А контекст у Черного Квадрата – не менее богат, чем у Моны нашей Лизы )))).

В контексте - потрясающее время, время ниспровергателей, которые ничего и никого на самом деле не свергли, но сильно расширили наши представления о возможном. И о прекрасном. Именно тогда математики с ужасом начинают догадываться, что они принципиально невсемогущи, в литературе - футуристы твердят своё "дыр бул щир", даже гениальные физики не могут поверить в то, что миром правит случай, в музыке вовсю шурует Шёнберг, в технике - братья Райт рвут оковы притяжения, в архитектуре - Корбюзье начинает мыслить не зданиями, а городами. В живописи - Пикассо и Брак играют в кубики... ))))))

В контексте - безусловный реалист Василий Суриков, который умер в 1916 году и успел восхититься кубизмом. И Валентин Серов, сверхуспешный академик живописи, написавший немало хрестоматийных вещей, на любой вкус - и величественную Ермолову, и легко одетую Иду Рубинштейн, и девочку с персиками, и целую толпу аристократов и аристократш, и Петра I для учебников истории, и Николая II - в домашней обстановке. Это - не считая парадных портретов великих княжон и князей, не считая многих десятков полотен и сотен рисунков. Но за несколько дней до смерти (в 46 лет) он говорит тогдашнему директору Третьяковки Грабарю про свою юношескую работу, даже слегка небрежную, про «Девушку, освещённую солнцем»: "Все силы она у меня забрала, кончился я на ней. Всю жизнь только пыжился, но ничего подобного и близко не получилось…". Цитирую по памяти, но за смысл - ручаюсь. И это он про картину, которая вызвала почти негодование в стане тогдашних ценителей живописи. Передвижник Маковский упрекал за неё Третьякова: "Павел Михайлович, покупая такие работы, вы прививаете сифилис русской живописи". Отчего же Серов был так беспощаден к своим работам? Может быть, он понимал, что не попадает в своё время, время, когда мир накренился и заскользил в пропасть?

Я излишне пафосен, но тема такая, революция во всём. Локомотив истории, туды его в качель… ))))

И разве мы иначе смотрим на несовременную живопись? Разве прав Кончаловский, когда говорит, что Джоконду, Давида, Войну и Мир и Героическую симфонию можно воспринять без длительной подготовки, а для восприятия Кандинского и Малевича нужно сотни томов прочесть? Конечно же нет – без подготовки можно воспринимать только Микки Мауса, Рамштайн и печальную историю про Колобка. Для искусства, претендующего на звание серьёзного, контекст необходим.

Я смотрю на Мадонну Боттичелли – и воспринимаю не только игру красок и линий. Я вижу иллюстрацию к великой истории о любви, побеждающей страх и смерть, в бэкграунде – толстый слой библейских и евангельских мифов. Снимая слой за слоем, погружаюсь в историю Флоренции, потому что все персонажи – современники художника, и любовь Матери к Сыну переплетается с любовью Джулиано к Симонетте, не менее трагической, потому что – реально бывшей. Ещё глубже – история работы, чудом, быть может, уцелевшей, когда Савонарола убеждал флорентинцев сжигать всё то, что мешает христианину искать путь к спасению – и они откликались на призыв, сам Боттичелли швырял свои картины в огонь, пока наконец горожане не поволокли неистового проповедника с виселицы на костёр. Ещё глубже – история становления техники итальянской масляной живописи, технологические поиски гениев кватроченто, которые занимались всем – химией и оптикой, материаловедением и поэзией.

Кстати последний автопортрет Малевича – сюжет кватроченто, решённый в технике супрематизма.

Художники двадцатого века в качестве бэкграунда имели не традиционную философию, а ту, которую писали сами. Эстетика нашего времени тогда только зарождалась. Смешно слышать от Андрона Кончаловского (правнука Сурикова, внука Петра Кончаловского, сына отнюдь не бесталанных родителей) – бред о том, что для того, что понимать классическое искусство не надо знаний, которые нужны для искусства современного. Сам он все эти знания получил «естественным путём», незаметно, он вырос в атмосфере, перенасыщенной миазмами великой культуры.

Наверное, я зря всё это в кучу свалил. Но уж очень меня текст Толстой расстроил, это ж просто ужосссс какой-то. Разве можно признаваться в ненависти к тому, чем занимаешься, да ещё вздыхать при этом, что это всё для бедных умом уродов, которые занимаются очевидной всем х....й? Жалко ей их, откажут им иноземцы в помощи – подохнут с голоду. А без неё - откажут, к бабке не ходи... Прямо таки сказочное ... м-м-м ... простодушие.

Эк вас занесло… А начали с ерунды – с азбуки жизни.

Случай – не жанида. И не Его Величество, не перст судьбы и не божья воля – а всего лишь акцентированное внимание. Не будь нынешнего разговора, я бы, вероятно, не наткнулся СЛУЧАЙНО в битком набитом Доме книги на томик Андрея Волоса под названием «Алфавита» . Та же сортировка, но название изящнее, игрословнее.
Внутри не типичный для женской литературы типа Кати М. Робски пантеон банальностей, а мужские байки. Не Чехов – но местами почти Шукшин. Есть и просто рассуждения – но с ними хотя бы можно спорить.
Впрочем, рекомендовать не буду. Еще не дочитал.

Почему-то, говоря об искусстве, обычно валят в кучу все его формы. А ведь они соответствуют разным уровням развития психики, возникли не одновременно. Творчество зависит от возраста: сначала что-то малюют, дальше – музыка, танцы, сказки-страшилки, в юности – поэзия (как настроение, а не смысл). Потом простейший синтез – песня, здесь большинство и застревает. Кто-то дорастет до прозы, в т.ч. рифмованной (настроение+смысл), еще выше – театр, кино.
Я к тому, что рассуждения о литературе не всегда применимы к живописи. И наоборот.

Не сомневаюсь, что контекст у ЧК очень богат - какие времена были - 10-ые годы 20 века))) Не берусь спорить - нет у меня никакой подготовки по искусствоведению))) Но у меня всегда в таких случаях возникает следующая идея: взять, к примеру, обыкновенную табуретку, поставить ее на стол и объявить всем, что в этом имеется необыкновенный, сакральный смысл))) А те, кто этого не понимает - просто недоразвитые уроды, не понимающие контекста))))