В нашей семье теория подтвердила практику. Результат наоборот правда получился, судьба такая...
В 41 отцу было 19, деду ~50. Отца по зрению не взяли в 18. Когда немцы захватывали осенью 41 Подмосковье, наше начальство занималось как всегда личными делами и резерв остался у врага. У немца то все пунктуально: тут же наш резерв отправили на работы в Германию. Дед щуплый был и бороду отрастил: не взяли "по старости". Отца забрали. Два раза за осень бежал домой. Кто из деревенских не сбежал, ни один не вернулся.
Как немцев выбили, и отца и деда сразу в армию. Отца как небойца отправили десантником в спецподразделение в тыл немцам отвлекать противника и давать послабление на фронте и выводу из котлов. Подготовки не было, даже оружия не давали. Прием добычи оружия: лежишь среди убитых, немец мимо проходит ... и автомат твой. На морозе только... Во второй раз еще в воздухе попал осколок в плечо - месяц на Урал. В третий раз разрывная в ногу. Ночью свои вынесли к партизанам почти неживого. В тот же госпиталь до конца войны. Продержался бы месяца три, может бы и до Берлина дошел.
У деда все наоборот. Жизненный опыт наверное дал уцелеть в Сталинграде. Дошел до Карпат. Там в обозе чья-то лежащая винтовка самопроизвольно выстрелила в голову...

Сегодня мы накануне святой даты. И пусть эти отрывки из незамысловатых воспоминаний простых солдат войны еще раз напомнят нам о том далеком времени.

...Мой дед был призван на войну Ржевским военкоматом в начале июля 1941 года. Тогда была объявлена мобилизация лиц призывного возраста до 50 лет включительно. Деду до полусотенной даты оставалось всего несколько месяцев, но это в то время никого не волновало и не имело никакого значения. Правда, медицинская комиссия его освободила от строевой службы по состоянию здоровья, и он был направлен на строительство Ржевско - Вяземской линии обороны. Александр Сергеевич вспоминал: « Таких, как я, освобожденных по состоянию здоровья, да еще и престарелых, набралась, почитай, целая рота. Выдали обмундирование. Поставили на довольствие.Стал работать плотником, по специальности. Строили блиндажи, землянки и еще то, что начальство приказывало. А оружие нам было не положено. «Вооружены» были кто лопатой, кто топором, кто пилой. Одним словом – воинство еще то. Фронт от нас был далеко. Вязьма тогда казалась глубоким тылом. У всех было убеждение: немцев в Москву не пустим, разобьем и скоро вернемся домой». Потом началась операция «Тайфун», целью которой был захват Москвы, и мой дед попал в немецкий плен. Он вспоминал: «Просыпаемся как-то, а в нашем лагере - немцы. Ходят, разговаривают, не стреляют. Будить, что ли, не хотели? Потом всех построили. Командиров увели куда-то, а нас погнали уже по своему адресу»
В середине октября 41- го дед бежал, больше двух месяцев не без приключений добирался домой под Псков к жене и шестерым детям, среди которых был и мой отец, проделав пешком путь почти в 400 км.
...Отец мой тоже побывал под Вязьмой, правда, в самом конце войны. Он служил тогда в железнодорожных войсках и принимал участие в строительстве моста взамен временного, возведенного наспех сразу после освобождения Смоленщины от немцев. Он вспоминал: «Немцы, отступая, разрушали все коммуникации. Особенно доставалось железным дорогам – главным артериям снабжения фронта. Мосты, переезды, станции, полустанки – все взрывалось. У них даже было специальное приспособление: к паровозу прицеплялся огромный агрегат, напоминающий плуг, который разрезал или выворачивал деревянные шпалы. А нам приходилось восстанавливать «железку», следуя в непосредственной близости за продвигающимся на запад фронтом. Рельсы собирали из небольших кусков, целых не хватало. Работали по 14-16 часов в сутки. Отдыхать приходилось кое-как,а кормили скудно, считали, что мы не на фронте. А у нас иногда возникали стычки с выходящими из окружения немецкими частями, особенно в Белоруссии, осенью 1944 года, когда возводили мост через реку Березина. Люди погибали в перестрелках, а где они погибали: на войне или нет? После войны был вопрос, и нас почему-то посчитали "тыловиками",наверно, для того, чтобы льгот не было.
...Под Вязьму, наш отдельный железнодорожный мостостроительный батальон перебросили в срочном порядке, так как мосты в этом районе не выдерживали транспортных перегрузок и нуждались в серьезном ремонте».