Реши задачку

В известном романе Гончарова слово «кушетка» встречается всего раз, «кровать» - трижды, «диван» - 62 раза. Если бы Илья Ильич был латиносом - гамак висел бы на каждой странице. Мачо без гамака все равно, что Диоген без бочки.
Первый раз я столкнулся с этой постелью в дельте Ориноко. С Гамаком, а не с натянутой на две поперечины авоськой, в которой можно дремать от безделья, но настоящего отдыха не получишь.
После первой ночи, проведенной с гамаком, я лишний раз убедился: без взаимопонимания любви не бывает. Я понял, что гамак – как дзюдоистка, не надо кидаться на него, если не хочешь оказаться в партере. Я понял, что лишь правильная ориентация относительно гамака позволит утром обойтись без домкрата. Наконец, я научился скатываться с гамака прямо в тапочки!
Но самую большую свинью гамак подложил мне в час быка, когда, казалось, вся гамачья камасутра была освоена. Я замерз! Вблизи экватора, на уровне моря! Стало ясно: это не матрац, снизу не защищает, с непривычки надо хотя бы обложиться газетами. Так целомудреннейшие индейцы варрау познакомились с сильно измятым образчиком российской желтой пошлости – СпидИнфо.
Однако, это все была моногамия. Групповой секс с гамаками ждал нас на Канайме, в лагере у подножия водопада Анхель.
Лагерь – это громко сказано: навес, сарайчик красного дерева (а где в сельве взять другое?), приспособленный под кухню, да оштукатуренное, выкафеленное изнутри строение с роскошным белым унитазом, немедленно напомнившим «Фитцкарральдо» Вернера Херцога. Воду для унитаза черпали из бочки, стоявшей снаружи.
То ли навеса построили недостаточно, то ли туристов в этот день было слишком много, но на двух параллельных брусьях метра по 4 каждый висело 9 (!) гамаков.
Моя жена заняла крайний слева, я - соседний, остальные 7 – молодые здоровые испанские парни, путешествующие по Венесуэле без жен, этакие неоконкистадоры.
Утомленный хроническим недосыпом и «легким» (перепад высот 500 м) хайком к водопаду я вместо ужина выпил пару литров колы, принял нужную позицию, застегнул накомарник и отрубился.
Проснулся в полной темноте из-за того, что мой гамак трясся мелкой дрожью. Справа доносились мужские покряхтывания и стоны. Видимо, кто-то из испанцев, возбудившись близостью красивой женщины (ночь в одной, можно сказать, спальне), решил сбросить давление страсти самостоятельно. Но законы сохранения импульса и прочие гармонические колебания неумолимы, брусья завибрировали и акт самоудовлетворения перерос в некое подобие групповухи.
О чем обычно думает мужик, разбуженный среди ночи после двух литров, пусть даже и колы? Правильно, кому набить морду и где сортир. На этот раз вторая мысль была актуальнее.
Новолуние, электричество в джунгли не провели, искать свечки и спички – можно не успеть. Я решил положиться на зрительную память и недавно приобретенный навык впрыгивания в тапочки. Навык не подвел – подвела теснота: гамак, повинуясь все тем же законам сохранения, качнулся вправо, постоял мгновение и, утяжеленный ближайшим испанцем наподдал мне в зад. Я вылетел из тапочек прямо на жену. Женское «А! А-а-а!» разбудило джунгли. За ним тут же последовало облегченное «У-ух», брусья перестали скрипеть, конкистадоры пошептались о чем-то своем, испанском, и затихли. Я нащупал тапочки и пошел в джунгли искать кустик.
Внезапно хлынул дождь, и возвращался я почти бегом. Заблудился, налетел на чей-то гамак, но, схватив спящего обеими руками, предотвратил новый приступ всеобщей качки.
Конкистадор завозился, просыпаясь. Ждать вопроса «кто это меня щупает?» я не стал и поспешил ретироваться, надеясь на заглушающий все шум дождя.
Как же! Обнимаясь с испанцем, я зацепился пряжкой за его накомарник. Сетка оказалась весьма эластичной, и я уже почти добрался до своего гамака, когда потенциальная энергия стала плавно превращаться в кинетическую.
Ох уж мне этот принцип домино! Проснулись все, и каждый счел своим долгом выругаться по-кастильски, пнуть соседа и сходить в кустики.
Наутро всех мучила морская болезнь.



Вот и задачка: как, пользуясь гамаком, избежать визита к вертебрологу?