Добрый вечер!

На ход белых 18. Ce3-d4 черные ответили Cg7:d4.

-> Sir YK

Добрый, развивающий балетную тему вечер, дорогой Юрий Сергеевич!

А представляете, идем мы с Вами на балет с маленькими компьютерами без клавиатуры, которые сейчас называют планшетными. Садимся рядом, выходим на Сачок и начинаем играть очередную партию и партия балета тоже как раз развивается. Вы ход сделали и смотрите балет, я ход сделал и тоже смотрю балет.
Вдруг Вы делаете очень сильный, умопомрачительно сильный ход и я от всего сердца Вам аплодирую. А народ-то думает, что эти аплодисменты адресуются балерине. А зрители, которые балет в самом прямом смысле слова проспали, проснутся и из чувства балетного стыда также начнут активно аплодировать. И в результате весь зал начнет неистово аплодировать фактически Вам, Вашему сильнейшему ходу и начнется настоящая овация! И даже балерина тоже будет аплодировать из чувства солидарности со зрителями.
Направляясь после балета домой, зрители будет обмениваться впечатлениями: “Ах, как она танцевала! Какие были аплодисменты, какая незабываемая овация всего зала!”
И нам тоже будет приятно слышать такие добрые слова.
Вот это и называется «Аншлаг».
Именно поэтому, в частности, мы и любим балет.

--> YK Кружится лист, прозрачен, невесом И ты грустишь, как девушка с веслом...На самом деле оказывается, что это не весло, а титановая совковая лопата с мраморным черенком. В том пространстве, где царит бацилохат, люди существуют не только для болезней, но и для того, чтобы лечить других людей от этих болезней. Те, кто лечит, условно считаются здоровыми. В воскресный день с сестрой моей мы вышли со двора. Сейчас я буду вас лечить, сказала мне сестра... Она бы определенно, не понравилась Кабачинскому, который любит женщин с одной грудью. У сестры было две груди спереди, две сзади, чуть ниже передних. Из под короткого халата выглядывали две груди - колени, плечи упруго выпирали грудями по бокам, украшенные румянами щеки-груди алели на лице. У нее была легкая рука и полный карман таблеток. Она исполняла танец со шприцами, похожий на танец Мордюковой в бриллиантовой руке. Ей еще не было пятидесяти и на нее можно было смотреть. Но все ушли на реку есть окрошку из водки с беляшами и играть в шахматы. С реки доносилась авация. Вечерний бриз дул в лицо. Навстречу бризу прошла колонна строителей в заляпанных робах и небритых лицах. Их мазок сегодня не дал положительной реакции и они с завистью смотрели, как шахматисты, выкушав окрошки, двигали деревянные фигуры на доске и практически не двигали языками.

Предыдущий бред - мой.

Чтобы спустя тридцать четыре года
Мы могли бы встретиться глазами
И спросить друг друга,
А что это был за временной парадокс и географический нонсенс?

Так назначено судьбой для нас с тобой.
Это была пространственно-временная яма, которую заполнили нами, специально не выбирая кандидатуры, взяв первых попавших.

Добрый, развивающий балетную тему до полного абсурда, вечер, дорогой Евгений Александрович!

Вот сидим мы с Вами на балете и играем в шахматы. Я делаю ход и через пару секунд понимаю, что «зевнул» Вам ферзя. Я начинаю глупо-глупо хихикать, потом беззвучно смеяться, затем смеяться в голос, всё громче и громче, и, наконец, просто загибаюсь в пароксизмах безумного хохота, то есть, ржу как Буцефал при виде Рубикона или как Аристотель при виде Буцефала с надетой на него бутсой. И ведь осуждать меня нельзя – нормальная нервная реакция, согласитесь! Народ в зале вначале недоумевает, а затем, как обычно бывает в таких случаях, заражается моим состоянием и тоже начинает посмеиваться и подхихикивать. Тут просыпаются те, кто пришли на балет, не подозревая, что в нём нет слов, да и музыка не та, что обычно, и решают, что балерина неловко упала на задницу и сейчас, как упала, да так и сидит на сцене с ужасно глупым выражением лица и с неловко подвёрнутой под себя ногой, с которой слетел пуант. Спросонья они явственно видят эту картину, которая им очень нравится, потому что в ней есть хоть что-то человеческое, то есть, понятное разуму, и их раскатистый хохот с улюлюканьем довершает спровоцированную мной звуковую картину. Балерина, которая не понимает, что происходит, пытается дать самой себе какое-то объяснение происходящему и приходит к выводу, что в зале – клинические идиоты, сбежавшие из ближайшей дурки. Это ошарашивает её, и она тоненько заливается нервным балетным смешком. Ей тут же вторит вся труппа, привыкшая ориентироваться на приму, особенно если она сволочь, и с ней лучше не ссориться. Дирижёр, глазам своим не веря, смотрит на труппу, которую он ненавидит с первой же репетиции за редкостную тупость и полное отсутствие слуха, понимает, что на сцене полная лажа, но, к счастью, совсем не по его вине, и он радостно взвизгивает и заливается тонким лаем. Ему, как во все времена во всех симфонических коллективах, незамедлительно и с неподдельным энтузиазмом подгавкивает весь оркестр. Услышав лай, зрительный зал издаёт протяжный стон и сразу же начинает выть, скулить, мычать, кукарекать, квохтать, хрюкать и свистеть. Услышав такое, прима и в самом деле падает на задницу и сидит на сцене с ужасно глупым выражением лица и с неловко подвёрнутой под себя ногой, с которой слетел пуант. Через секунду на задницу падают все на сцене. Дирижёр, уже не веря не только ни ушам и ни глазам, но и всем остальным органам чувств, включая орган, отвечающий за личную безопасность на посту главного дирижёра, теряет чувство реальности, а вместе с ним и равновесие и падает в первые скрипки, сшибая их к чёртовой матери. Первые скрипки падают на вторые и на альты, сшибая их к чёртовой матери. Вторые скрипки и частично альты падают на группу ударных, сметая к чёртовой матери арфу и переворачивая рояль, который в свою очередь падает на там-там, колокола, вибрафон, тарелки и литавры. Адский грохот и оглушающий звон перекрывают дикий вой и хохот в зале… И тут падает люстра!

А знаете что, Евгений Александрович, давайте лучше дождёмся лета, поедем в Питер и поиграем в своё удовольствие в Летнем саду. Нужна нам эта катавасия с балетом? А пока продолжим тренировку перед очными встречами: 19. Kc2:d4.

...за столом
Сидят чудовища кругом:
Один в рогах с собачьей мордой,
Другой с петушьей головой,
Здесь ведьма с козьей бородой,
Тут остов чопорный и гордый,
Там карла с хвостиком, а вот
Полужуравль и полукот.

Еще страшней, еще чуднее:
Вот рак верхом на пауке,
Вот череп на гусиной шее
Вертится в красном колпаке,
Вот мельница вприсядку пляшет
И крыльями трещит и машет;
Лай, хохот, пенье, свист и хлоп,
Людская молвь и конской топ!

Видно, перебрал Александр Сергеич -Delirium Tremens.
Не уследила Арина Родионовна...

Там чудеса, там леший бродит,
Там ПолуПушкин куробродит,
Там череп сел на конский член,
Там вши Мамая взяли в плен,

Там карла с фишкой Монте-Карло,
Там лысый Феб, там Рында мАрлон,
Там опоясавший лишай
С молвой играет в каравай.

И всё трясётся, всё хохочет,
Там бродит Гамлет и всех мочит!
Там ведьма на ветвях кричит,
Там правит балом простатит!

Там конский топ, там потом пахнет,
Нет-нет, и где-то что-то жахнет,
Нет-нет, и кто-то засмеётся,
И мимо глотки водка льётся…

Там панночка с косой носилась…
Пришла пора – она убилась!!!

Какой же это бред? Это отменные стихи вперемешку с великолепной прозой, отмеченные печатью высокого таланта! А бред, он вот:

Молча варится окрошка: водка, беляши…
Тебе сколько? Сорок девять? Так иди, пляши!
Бриз вечерний, отвернувшись, горько зарыдал,
Над пустой страною топот – это Буцефал!

Лист капусты долетает из небытия,
Авиация безмолвно смотрит на меня:
«И как мог ты оказаться вот таким ослом?»
Пожалей меня, задумчивая девушка с веслом!

Нас с тобою только двое: ты, весло и я,
Я из ямы вылезаю напоить коня,
Конь всё скачет над страною, а конца ей нет,
Нам в окрошку кто-то злобный подмешал котлет…

ВременнЫе катаклизмы, и души полёт,
Над опущенной харизмой бегемот поёт,
«Аты-баты, шли солдаты, - воет бегемот,
Что сказать на это можно? Да пошёл он в рот!

...спокойней, товарищи, всё будет хорошо...
Не переедали б вы на ночь(по-местному - ночер) перед выходом на черно-белые поля...в крайнем случае - запивали б валерьянкой - вы у Котов спросите - и сны к вам будут приходить спокойные,не такие кровожадные...а то мы скоро все стройными рядами, ведя под уздцы стреноженных Буцефалов и прочих антислонов, отправимся на деревню к дедушке Кащенко...