Добрый вечер!

→ Sir YK

Добрый вечер, Юрий Сергеевич!

Сгущаются свинцовые тучи над белым королем, черные фигуры планомерно овладевают шахматным пространством, увеличивая свое материальное преимущество.
Близится, неминуемо близится час расплаты за промахи и ошибки белых, подкрепляемый блестящими перестроениями черных по ходу седьмой партии.
Но вместе с тем, постоянно и непрерывно рождаются незабываемые фрагменты выдающегося, уникального, биографического, драматического, лирического, народного художественного произведения ― триединого романа о неверном ходе господина Дейта.
И наше ШС, молчаливо наблюдая за развязкой этих двух событий, стоит перед выбором, куда направить свои усилия и взоры, на активное участие в 8-ой шахматной партии или на еще гораздо более заманчивое мероприятие ― организацию своего, такого долгожданного, летнего отдыха.

Неверный ход господина Дейта
Части 56

Настроение Дейта оставалось лирическим.
Он включил свой любимый планшет Arcos 9, вызвал виртуальную клавиатуру и напечатал:

(продолжение следует)

Часть 57

Что делать мне, куда бежать?
Все испытал я в этом мире.
Не лучше ль просто полежать
В своей двухкомнатной квартире.

Подумать: «Быть или не быть?»
Играть, иль музыкой забыться.
Шампанским страсти охладить
И поздней ночью появиться

В деревне милой и родной,
Где под березами, дубами
Царит есенинский покой
И песни льются вечерами.

(продолжение следует)

Добрый, включённый в драматургию очередного вторжения в нашу жизнь потепления, ночер, Евгений Александрович!

После потери белыми пешки а3 шансы чёрных на победу, думаю, возрастают! Конечно, от чёрных по-прежнему требуются внимательность и аккуратность. Например, если бы Вы сейчас сыграли 57. g4:h5 и после естественного ответа 57. … Сa3 – b2 продолжили ходом 58. h5 – h6, то легкомысленное и более чем неосторожное 57. … Крh7:h6 мигом бы привело к Вашей победе после 58. Крh3 – g4x! Однако результат партии не есть главное! Абсолютно согласен с Вами, что роман – эпопея «Неверный ход г-на Дейта» уже достоин Нобелевской премии! Кстати, на что мы её потратим? Может ШС нам поможет? Как Вы думаете, среди доблестных членов ШС есть люди, умеющие тратить деньги с умом? Мне, например, деньги доверять нельзя – я всё потрачу на коньяк и штрафы гаишникам, причём с рекордной скоростью. Конечно, я моментально попаду, таким образом, в Книгу Рекордов Гиннеса, но за рекорды платят смехотворно мало, а в эпоху рыночных отношений, хоть она уже и бесславно, слава тебе, господи, заканчивается, менять шило на мыло означает расписаться в крайней умственной недееспособности. А подобный имидж вредит в условиях любой общественно – экономической формации. Я правильно понимаю, что шило, наверное, стоит дороже мыла? Я давно шил (или как правильно, шилов?) не покупал… Во всех вариантах, к этой проблеме надо отнестись так же серьёзно, как ко всему тому, что легло в основу её возникновения!

Неверный ход господина Дейта

Часть 57

Г-н Дейт лежал в своей двухкомнатной квартире, расположенной в геометрическом центре дубово – берёзовой рощи, и истово предавался есенинскому покою. То есть, беспробудно пил водку, дразнил Айседору Дункан её же шарфом и в глубоко стихотворной форме предлагал ей обуться в лапти и сплясать ламбаду. Дубово – берёзовая роща, резиденция г-н Дейта, находилась на территории совхоза «Мясные зори», директором которого г-н Дейт являлся с самого первого совхозного дня. Грянула полночь. За окном, сутулясь, прошёл Германн. Г-н Дейт протрезвел и оглянулся вокруг: на дворе стояло глубоко советское время. До перестройки и приватизации ещё надо было совхозить и совхозить, что г-н Дейт и делал, и с чем он справлялся лучше, чем лезвие «Жилетт» с улыбающимся крокодилом. Совхоз «Мясные зори» очень быстро стал богатейшим совхозом на территории Евразии. Или Азиопы, что в принципе, как известно, одно и то же. Как редька и хрен. По производству удобрений совхоз «Мясные зори» был мировым лидером с фантастическим отрывом от всех стран вместе взятых. Вся Европа и вся Америка не могла в год произвести столько удобрения, сколько совхоз «Мясные зори» за одни сутки. Стоит ли удивляться, что совхоз разрастался, и ему требовалось всё больше и больше пространства в первую очередь для того, чтобы это удобрение складировать, высушивать и впоследствии консервировать. Очень скоро совхоз «Мясные зори» стал занимать значительное место на карте СССР, и у совхозников возникла проблема с передвижениями по их совхозистой территории. Ходить пешком – долго, трудно и глупо. На автомобилях передвигаться тоже стало невозможно из-за диких пробок кругом и везде, включая кукурузные поля и лесные угодья. На велосипедах совхозники ездить не могли: они жили хорошо, кушали, соответственно, тоже хорошо, и их совхозные задницы не умещались на велосипедных сёдлах. Идея перемещения на ослах провалилась из-за ослиного упрямства ослиного профсоюза. И тогда г-н Дейт решил построить в совхозе метро, что и сделал как всегда легко и быстро. Но в совхозе, как назло, не нашлось ни одной буквы «М», чтобы прикрепить у появившегося и сданного в эксплуатацию метро и таким образом общепринято его обозначить. У кого он только эту букву «М» не искал – и у волостных бургомистров, и у менеджеров сельпо, и у райкомовских путан (на них он возлагал особые надежды), и у активистов подпольного общества защиты дикого капитализма… Нигде буквы «М» не было. И тогда г-н Дейт, скрепя сердце поясом верности родному совхозу, снял букву «М» с названия родного совхоза. Она, буква «М», кстати, идеально подошла к облику нового совхозного метро! А совхоз с той поры стал называться не «Мясные зори», а «ясные зори», к сожалению, с маленькой буквы. Впоследствии г-н Дейт заказал в типографии газеты «Правда» множество разных плакатов и транспарантов на все случаи жизни, начав с главного, на котором красовалось «57. … h5:g4». Конечно, и искомая буква была среди этих плакатов и транспарантов, причём в устрашающих психику количествах. Но было поздно: совхоз «ясные зори» уже закрепился в умах миллионов трудящихся, слившихся в радости единой, и все изготовленные типографией газеты «Правда» буквы «М» г-н Дейт был вынужден выгодно продать общественным туалетам в ростовскую область.

(продолжение… даже не знаю, как и сказать!)

Маруська была очень строгая дама, а временами, я бы даже сказал, суровая. С нею не забалуешь. Ну, шарфиком, конечно, пощекотать можно, или там -- ножку во время сложного па подставить -- куда ни шло, но от жареных акридов отказаться, или ейного домашнего бегемотика за хвост дёрнуть – ни-ни! Ну, а акриды, знаете, где водятся? Вот именно-то что в пустыне, да к тому же Иудейской! А от болота до ближайшей пустыни, да ещё с бегемотом на руках и с Маруськой между извилинами, только настоящий ударник Большого симфонического оркестра всех времён и народов ( коим Дейт как раз и являлся в последнем акте его же оперы) добрести может. И то только для того, чтобы тут же, как «Исчезающий мир» его же сочинения, испустить свой утомлённый дух на радость рукоплескающих зрителей. Ну и что прикажете потом с этим духом делать? Вдруг как он, не найдя себе достойного пристанища, станет шляться по ночами, пугая маленьких детей и принцев датских? Этого добропорядочная Маруська немецкого происхождения допустить, конечно, не могла. А потому и решила устроить Дейту Иудейскую пустыню прямо тут, не отходя от интерьера и внутреннего убранства его же внутричерепного пространства. Благо, за солнышком далеко ходить не надо – здесь оно, родимое, скрижалит себе денно и нощно. Единственно, что могло помешать делу, это спиртовые пары от неумеренных возлияний, коим любил предаваться Дейт, то и дело ударявшие в его голову.

(продолжение тихонько испаряется)
ока



Тамара